понедельник, 19 июля 2010
Название: Пепельный джаз
Автор: Garsonne urban
Пэйринг: Айзен/Хирако
Дисклеймер: Все персонажи принадлежат Кубо-сану.
Предупреждение: АУ, ООС.
Статус: в процессе
читать дальше
Ветер шумел листьями деревьев и прогонял скуку. А с ней и жару, которая стояла уже неделю, заставляя изнывать от недостатка тени и прохлады всё живое.
Хирако Синдзи незаметно, поправил наушник в правом ухе и, слушая психоделичные напевы, старательно списывал с доски решение задачи, которая непременно будет в проверочном тесте. Преподаватель математики любил пихнуть туда что-нибудь позамысловатей и посложней. Внезапно к нему на стол упало что-то отдалённо напоминающее записку. Он недоверчиво покосился на косой и кривой шедевр оригами. Который в идеале, возможно, должен был напоминать сердце. Синдзи закатил глаза и развернул бумажку. Самые худшие опасения подтвердились. Какая-то «тайная поклонница» из младших классов в очередной раз «поражёна его красотой, его блистательной улыбкой, шикарными волосами, и просто мечтает пригласить его на свидание и, если он согласен, она …» дальше Хирако смял терпящую всё бумагу, и вернулся к задаче. Не так, чтобы его сильно интересовала учёба, вовсе нет. Он, ученик выпускного класса, после школы, как и все, готовился поступать в университет, но не на отделение прикладной математики, какой-нибудь мудрёной физики и прочего, Хирако хотел приобщиться к искусству, в частности к музыке. Поэтому ему казалось вполне правомерным чихать десять раз на математику, да и все остальные предметы, и экзамены тоже. Но вот девушка, сидящая за первой партой у окна, обязательно проверит все его тетради на предмет конспектов. Она любит этим заниматься. Словно почувствовав, его взгляд на себе, девушка обернулась, недовольно сверкнув очками, но преподаватель тут же сделал замечание, заставляя смотреть на доску: «Неужели вам неинтересно, как решить это уравнение, Ядомару-сан?». Хирако почувствовал, быть ему сегодня пристыжённым и битым учебником по голове.
Когда же все это кончится? Синдзи скосил глаза на свои наручные часы. До спасительного звонка оставалось десять минут.
Хирако вздохнул, вытянул под партой слишком длинные ноги и случайно задел чужую сумку, висящую на спинке стула.
- Твою мать! - раздалось рассерженное шипение.
- Не кипятись, Ичи-кун, - улыбнулся Синдзи.
Рыжий тысячу раз говорил не пинать сумку, но он так здорово выходил из себя, что Хирако не мог упустить случая посмотреть на это ещё раз.
Его соседка слева – Куна Масиро прыснула в кулачок. Синдзи скосил глаза на её парту. Свободной рукой девушка обводила иероглифы на обложке учебника. Тонкая ручка к типографской краске добавляла завитушки из черной пасты.
- У тебя новое издание учебника, Ма-тян? – улыбнулся Хирако.
- Да, версия для продвинутых пользователей, - шепотом на весь класс ответила Куна и убрала за ухо прядь зелёных волос. Ещё в начале года они вдвоём решили подавать документы в один университет, только Масиро хотела учиться на художника-иллюстратора. Пока все одноклассники учили формулы, решали задачи, Куна разрисовывала свою тетрадь. Она старательно набивала руку, тренируясь по несколько часов в день. Тетради, к слову сказать, заканчивались у неё быстрее, чем у остальных.
Внезапно парень поймал на себе очередной недовольный взгляд девушки с передней парты. Он так и говорил: «Опять треплетесь и остальным мешаете».
- Ты злишь Лизу, создавая шум, - заметила Масиро.
- А то я без тебя не знаю. Лизу раздражает все, кроме любимой манги. Просто сейчас она не может её читать. А будь возможность, я не сомневаюсь, разложила бы свою драгоценность на парте и принялась листать, забив на математику.
- В этом вся Лиза.
У доски оживился учитель:
- Хирако-сан и Куна-сан, если не прекратите отвлекать остальных, я выставлю вас вон из класса. Последний год, вам надо с пеной у рта рваться к знаниям, а вы и не думаете. Поднимитесь, пусть вам будет стыдно за ваше поведение.
- Да я бы с пеной у рта отсюда сбежал, - Синдзи шепнул Масиро, стоило преподавателю отвернуться.
- Хирако-сан так хочет постоять за дверью? – даже спина учителя выражала негодование.
Синдзи молча закатил глаза. Не мог же он все уроки математики проводить в коридоре.
Когда прозвенел звонок, класс поднялся. Синдзи с тоской смотрел, как преподаватель закрывает журнал, собирает вещи в аккуратную стопочку и, попрощавшись, уходит. Напоследок сэнсэй пробежался глазами по школьникам, остановился на нём, покачал головой и вышел из класса.
Ослабив галстук, Хирако опустился за парту. У него не было сил, словно кто-то все высосал и испарился. Столешница приятно холодила лоб. Закрыв глаза, он ушёл в мир, рождённый прекрасной музыкой из наушника. Кругом шныряли одноклассники, обсуждая совершенно нелепые и глупые проблемы, доставая коробки с ленчем и устремляясь в столовую. И так каждый день. Скука смертная, да и только.
- Негусто ты написал, - над ним прозвучал знакомый голос.
Лиза. Ядомару Лиза. Его «первая любовь», как и большинство знакомых девчонок. Он поставил локти на парту и положил на них светловолосую голову:
- Мне хватит. Если тебе что-то не нравится, ты всегда можешь дописать сама, - он заметил появление в руках подруги нового тома манги.
- В твоей тетради? Увольте, Хира-кун, - она резко развернулась. Её длинные черные косы описали замысловатую фигуру в воздухе и неслышно шлёпнулись о спину. Девушка примостилась на парте, спиной к нему и углубилась в чтение.
Лиза совершенно особенная. У неё сильный характер, несгибаемая воля и куча амбиций. Они знакомы почти с младшей школы и Синдзи знает её, как ему кажется, лучше, чем кто-либо ещё. Но так ли это? Может, это очередной его самообман? Людям свойственно самообманываться, выдавая желаемое за действительное. Чужая душа потёмки. Синдзи все свои домыслы не рисковал высказывать вслух, потому просто решил раз и навсегда установить для себя простую истину, Лизу он знает достаточно хорошо.
- Ну, как вам? – Масиро помахала перед носом маленьким розовым конвертом с сердечками. – Красиво?
- Ага, - Лиза не желала знать ничего кроме ответа, на мучивший её сейчас вопрос – кто лишит девственности главного героя со щенячьими глазами.
Синдзи успел разглядеть имя того, кому предназначалось это, без сомнения, любовное послание.
- Мугурума? Это откуда вообще?
- Синдзи-придурок, это парень из параллельного класса. Такой…- Масиро задумалась, как бы его описать покрасочней, - он очень эмоциональный, несдержанный, но такой милый, когда злится. И симпатичный, кстати.
Воображение Синдзи нарисовало милого злого эмо-боя, которому, несомненно, придётся по душе милая и веселая, хоть и туповатая Масиро, но была одна загвоздка. В параллельном классе никого с похожей внешностью не было.
- Все равно не знаю такого, - покачал головой Хирако.
- Да знаешь, - оторвалась Лиза, - такой высокий, мускулистый, в том году первое место по боксу в школе занял, и потом ещё на соревнования ездил. Не вспомнил? Светловолосый парень со взглядом: «Убью и не замечу».
Наконец что-то стало проясняться.
- Он с двумя парнями вечно тусует, да? Один такой темный, а второй с длинными светлыми волнистыми волосами, да?
- В яблочко, - Лиза перевернула страницу. – Ты людей по цвету волос запоминаешь, да?
- Ах, Кенсейчик, - прощебетала Масиро.
Мугурума в сопровождении двух только что упомянутых друзей, прошёл мимо распахнутых дверей их классного помещения.
- Ма-чан, я, конечно, рад, ты нашла свою новую любовь и все такое, но не могла ты выбрать кого-то менее агрессивного? В случае чего защищать тебя сможет только Лиза, ибо меня тщательно размажут по асфальту в первые две минуты.
- Лиза, а ты сможешь? – поинтересовалась Куна
- Я староста, - Ядомару была невозмутима, - я всё могу.
- Ну и отлично, я побегу брошу своё письмо в ящик с обувью Кенсея.
- Стой, я тебя провожу, а то мало ли. Даже до ящика не дойдёшь.
- Только не думай под этим предлогом улизнуть с послеобеденных занятий, Хирако.
- Могу оставить тебе в качестве заложника учебник по математике, - Синдзи полез в сумку.
- Оставь себе, - Лиза махнула рукой, - за ним-то ты не явишься, даже если от математики будет зависеть твоя жизнь.
Староста, как в воду глядела, Хирако с перемены не вернулся. Он незаметно улизнул сквозь закрытые ворота школы.
Солнце закрыли набежавшие облака. Жара была просто невыносимой. Синдзи глянул на часы. Времени было ещё достаточно. Он вполне успевал. Резво сбежал по ступенькам перехода вниз. Здесь было ещё хуже. К вечной духоте прибавился противный запах хлорки. Хирако зажал нос двумя пальцами. Старый тоннель, отделанный плиткой, пожелтевшей от времени и кое-где отвалившейся, казался бесконечно долгим. Синдзи казалось, вся одежда провоняла, и не только она, волосы, ботинки, школьная сумка, даже учебники. Все пропиталось ненавистным запахом. Айзен опять будет смеяться над ним. В голове, как по заказу, раздалось до боли знакомое хмыканье. Черта с два согласился бы он это терпеть, если б не пластинка. Вчера, наконец, доставили долгожданную пластинку, которую Соске купил на аукционе. Ещё чуть-чуть и можно будет насладиться истинным искусством. Джаз. Только он. Это невыносимо прекрасное, самое чудесное, что приходилось слышать. Виртуозное исполнение, Ками, кажется, или ноги сами пошли быстрее. Настоящее звучание, как считал Синдзи, может быть только у пластинки на проигрывателе. Это классика, это вечное, это нельзя описать словами, надо услышать, почувствовать всем сердцем и душой. Только тогда можно начать понимать музыку и утверждать, что любишь её.
Наконец, показались спасительные ступеньки. Синдзи поднялся на поверхность. Он старательно протестировал свою одежду на предмет запаха хлорки, вроде не пахло. Солнце снова выглянуло, и припекало. Одна радость – до магазина осталось совсем чуть-чуть. Здесь заканчивались новостройки, и начинался старый город. Повидавшие многое дома, построенные в разных стилях и непонятно каким образом ещё не развалившиеся. На первых этажах почти всегда были магазинчики, но не модные бутики, к каким привык Хирако. Магазины, где продавались «жертвенные» деньги для сожжения, всевозможные старые книги, среди которым можно обнаружить раритетные издания за сущие копейки, все для каллиграфии, благовония, посуда для чайных церемоний, всевозможные палочки для еды, веера, свитки. Синдзи прошёл мимо чайной и повернул, дальше его путь лежал до буддийского храма, где он снова повернул. Широкая улица постепенно начала сужаться. Хирако уже проклинал себя за идею в такой час, когда на улице жара и ни единой души, тащиться куда-то.
Свернув в последний раз, он выдохнул с облегчением. Вот и магазин.
Айзен Соске любил всякое старьё. Эту истину Синдзи усвоил давно. Потому, когда решил покупать двухэтажный дом в старинном китайском стиле, с крышами, по которым, по преданиям скатываются драконы, каменными львами у входа и прочей китайской дребеденью, то не стал долго думать и сразу же начал оформлять сделку и начинать ремонт «прохудившегося» во всех местах счастья. Что-то убрали, что-то добавили, где-то как-то ухитрирились что-то поменять и вот, новый дом. Он немного изменился, обзавёлся третьим этажом, пластиковыми окнами, милым садиком. От всего внешнего облика только и остались, что каменные львы.
Синдзи прошёл мимо них, как обычно, «потрепав» за ухо того, что справа. Очень он ему нравился, и открыл входную дверь. Внутри было прохладно от работающего кондиционера. Синдзи вытер ноги о коврик и начал снимать ботинки. Дверной колокольчик все ещё покачивался, извещая хозяина о гостях.
После жаркой и душной улицы прохлада магазина казалась просто раем. Хирако разулся, бросил тут же свою сумку с учебниками и выпрямился во весь рост. Первое помещение было для посетителей. Здесь стоял низенький столик с ароматическими свечами, кресла, вдоль стен тянулись стеллажи с расставленными в строгом порядке пластинками. У двери находилась стойка с кассовым аппаратом.
Вполне приличный магазин. Вот только где хозяин?
- Эй, Соске! – крикнул Синдзи.
Стояла тишина. Скорее всего, Айзен был наверху. Вздохнув, Хирако повернул ключ в замке и закрыл входную дверь. Даже не поленился перевернуть табличку «открыто» на «закрыто». Потушив свет, чтоб не вводить никого в заблуждение, Синдзи пересёк комнату и исчез за занавеской с вышитыми играющими драконом и фениксом. Он оказался во второй комнате. Здесь Айзен принимал гостей и устраивал чаепития, которые сам Синдзи ненавидел всей душой. Не мог он часами литрами дуть чай и любоваться красотой посуды. Удовольствие на любителя. Здесь же были дверь в кабинет и лестница. Хирако начал своё восхождение. Ступеньки изредка поскрипывали под тяжестью его тела.
На втором этаже была ванная и пара комнат, куда Синдзи ещё не удосужился засунуть нос. Зато на третьем этаже он бывал чаще, чем, пожалуй, в каких-нибудь других местах. Добравшись до него, Хирако остановился перед отлично знакомой дверью. Не стучась, от её отворил.
Айзен действительно был тут. Он сидел за ноутбуком и печатал. Даже голову не повернул к вошедшему, только спросил:
- Магазин закрыли, Хирако-сан?
- А то – отозвался Синдзи, дверь хлопнула за его спиной.
Эта комната и представляла собой пристройку, гордо именуемую «третий этаж». Место, созданное по прихоти и собственно созданное для удовлетворения прихотей. Здесь были любимые пластинки Айзена, любимые книги Айзена, чайный столик, огромный кожаный диван, пара кресел и всё. Так пожелал он сам.
В тишине, нарушаемой только стуком клавиш, Синдзи поблуждал, изучая корешки книг. Он всегда занимался этим в ожидании, пока Соске закончит работу. Сегодня терпеть просто мочи не было, но Хирако слишком себя любил, чтобы позволить Айзену любоваться его несдержанностью, а потом терпеть комментарии по этому поводу. Так пошли пять минут, десять, пятнадцать, Синдзи уже начал терять терпение, как неожиданно крышка ноутбука опустилась. Айзен снял свои очки и улыбнулся:
- Хирако-сан действительно умеет удивлять. Так давно пришёл, а ни звука не издал, похвально. Растёте над собой.
Парень растянулся в кислой улыбочке. Айзен встретился взглядом с его глазами, ясно говорящими: «Не тяни кота за хвост».
Соске убрал ноутбук под столик, поднялся и направился к проигрывателю. Он специально шёл так медленно или это только казалось? Хирако залез с ногами на диван и, вытянувшись, ожидал.
Музыка заполнила комнату. Синдзи перестал ощущать себя. Он растворился в ней, утонул в уникальном звучании и не собирался всплывать на поверхность. Со стороны Хирако мог бы вполне сойти за умалишённого. Он с совершенно безумной улыбкой смотрел куда-то перед собой и отчётливо ощущал, больше ничего ему и не надо. Если на земле есть рай, то он здесь. Ему казалось, что он видит проплывающие мимо него ноты, они кружились в беспорядочном вальсе, подпрыгивали, падали, ударялись друг о друга, смешивались, делились. Одна особо вертлявая нота пролетела аккурат мимо него, Синдзи даже протянул руку в надежде поймать, но попытку безжалостно обрубила с двух концов чужая кисть, поймавшая его за запястье и прижавшая ладонь к губам. Хирако увидел склонившегося над ним Айзена и только сейчас вспомнил, где он и кто перед ним.
- Чаю, Хирако-сан?
Каждый раз, когда он прибавляет это уважительное «-сан», хочется стукнуть его по башке, чтоб прекратил издеваться. Айзен странный. Даже страннее, чем Синдзи. Он садится в кресло напротив и медленно-медленно отпивает горьковатый напиток из миниатюрной чашки.
Хирако не сводит с него глаз. Он чувствует подвох в каждом движении, каждом слове, каждом взгляде этого человека, потому всегда настороже рядом с ним.
- Ты мне не доверяешь.
- А почему я должен? – вполне справедливо замечает Хирако.
С какого он вообще сюда притащился? Пора бы уже признать, что его тянет сюда. Не к Айзену, а сюда, в этот магазин. Глаза пробегают по расставленным в рэндомном порядке пластинкам. Внизу все строго, а тут полный сумбур, как того хочет Синдзи. Он обожает заходить сюда после школы и слушать музыку. Только она существует в его мыслях, для другого там просто не остаётся места. А Соске так, бесплатное приложение.
Синдзи закрывает глаза. Его уносит в другой мир. Плавно покачиваясь на волнах, он чувствует небывалое спокойствие и умиротворение. Все проблемы, словно перестали существовать. Музыка растекается по комнате, заполняет его. Она течёт по рукам.
Синдзи, кажется, словно у музыки появились губы, и она касается его запястий и руки, которые ложатся на его колени и разводят их. Но стойкий парфюм разбивает прекрасную иллюзию, не музыка соизволила коснуться Хирако, а всего лишь Соске распускает руки, целенаправленно располагаясь между ног. Пока эта мелодия звучит, пусть с ним делают всё, что пожелают.
- У тебя очень одухотворённые глаза, - руки гладят его по длинным волосам.
- Они же закрыты, ты не можешь видеть.
- Это делает их ещё более одухотворёнными.
- Да ты просто поэт, - Синдзи выгибается.
- Я ценитель прекрасного.
- Ты однолюб и многоёб.
- Я ж говорю – ценитель прекрасного.
Айзен улыбается. Почему улыбка в его исполнении выглядит так, словно сейчас он достанет из-за спины нож и всадит по самую рукоятку в грудь. И все это только ради последних секунд жизни, которые он будет наблюдать чужую агонию, а потом поцелует в ещё теплые губы. Он весь такой и это чувствуется в образе жизни. Тем не менее, сейчас его руки целенаправленно расстёгивали ремень.
Синдзи, лёжа спиной на прохладной коже, всё-таки чувствовал дискомфорт. Хоть и не первый раз, а гадливенькое ощущение, словно в террариум к змее попал, остаётся. Ремень вытаскивают их шлёвок, рубашка задирается, и поцелуи обжигают кожу. Хирако смотрит в потолок. Из всех потолков, которые он видел в своей жизни, этот самый интересный. Синдзи видит голубое небо с белыми сливками облаков, они медленно проплывают, изредка заслоняя палящее солнце. Айзен сделал себе зеркальную крышу. В те недолгие минуты, когда он пытался донести до дремлющего Синдзи всю интересность задумки и сложность исполнения, парень накрылся подушкой и провалился в сон. Единственное, что он помнил, что это типа «волшебные» стёкла. Ты изнутри все видишь, что снаружи происходит, а с той стороны кажется, что это зеркало. Иногда Хирако представлял себе забавные картины. А вот если бы дизайнер решил повеселиться и подговорит строителей поставить стёкла наоборот. Вот вколачивает его тут Айзен самозабвенно в дорогущий диван, любуясь зеркалами, а том наверху благодарные зрители жрут попкорн и делают ставки, столько продержится хилый блондин. Вот это было бы весело… Но это же Айзен, с ним такие шутки не проходят.
Синдзи увлёкся мыслями и пролетающим там высоко в синеве самолётом, и не заметил, как остался в одной расстёгнутой рубашке.
- О чём ты думаешь? – Айзен накрывает рукой
- Тебе так важно, о чем я думаю? – Хирако поворачивается на живот, Соске стягивает с него последнюю одежду.
Айзен терпелив и нежен, но Синдзи на это откровенно плевать. Он весь в музыке. Из всех чувств доступно только одно – ощущение холода. Кондиционер работает на полную. Соске касается его влажными и скользкими пальцами, в попытке растянуть. Это неприятно, Хирако брыкается. Он слышит успокаивающий шепот Айзена, чувствует его руки на пояснице… и все. Больше ничего. Никакой страсти или желания.
Время медленно течёт, одна мелодия сменяет другую, Соске старается двигаться в такт, но сама мысль о сексе под джаз вызывает у Синдзи только приступ истерического хохота. Что за бред? Джаз надо слушать, а не трахать. Айзен начинает двигаться чуть быстрее, Синдзи сильнее прогибается. Соске облапил его уже во всех местах, взлохматил волосы и никак кончать не собирается. А Хирако порядком устал, и задница ноет. Единственное хорошо - больше не холодно, теперь ему даже относительно жарко. Музыка прерывается, и Соске, вцепившись в худощавое тело, кончает. Измочаленный Синдзи растекается по дивану, единственное его желание – сон.
Хирако стоял в пустыне. Странный серый оттенок песка его заинтересовал, коснувшись пальцами, он понял, что это пепел. Серое небо простиралось над ним. Синдзи огляделся по сторонам. На километры тянулась пустота и вездесущее ничто. Лишь редкие обугленные деревья виднелись вдали. Парень пожал плечами и пошёл в выбранном наугад направлении. Его школьные ботинки утопали по щиколотку в серой противной массе. Пепел забивался в носки и между пальцами ног. Пройдя ещё чуть-чуть, Синдзи не выдержал этого противного ощущения и разулся. Насвистывая мелодию из рекламы, он связал шнурки вместе, закинул на плечо обувь, и в более радужном настроении пошел дальше.
Неожиданно его слуха коснулась музыка. Хирако без труда узнал саксофон. Парень ускорил шаг. К саксофону прибавился шум воды.
- Да где же тут вода-то? Нихрена нигде нет, - досадливо протянул он, всматриваясь вдаль. – А, точняк, это какая-нибудь фигня, где я должен найти источник шума с закрытыми глазами или что-то вроде того…ненавижу такие сны. – Синдзи завязал глаза галстуком.
- Кто не спрятался, я не виноват, - он прислушался, повертелся, выбирая направление.
- Сюда, - сделал он шаг в неизвестность. Но почва под ногами была также рыхла и противна, как и прежде.
- А, срать! – смело зашагал дальше.
В правильности своих действий он не сомневался, шум воды только усиливался, а с ним и саксофон.
- Да сколько ж можно ид… - запнулся он, шагнул и, не чувствуя под ногой никакой опоры, свалился в неизвестность.
- Что за, - Синдзи явно ощущал, что лежит. Стянув дурацкий галстук, он снова огляделся. Скатился горе-пешеход с бархана вниз аккурат к источнику шума. В пустыне помимо пепла, оказались ещё камни, и даже целый маленький водопад. Прозрачная вода тоже казалась серой. С шумом она устремлялась вниз, где медленно успокаивалась.
- Под ноги не пробовал смотреть? – Синдзи оторвался от созерцания водопада, перевёл взгляд ниже. По колено в воде стоял мальчишка, закутанный в черную, видавшую виды накидку.
- Ты на саксе играл? – кивнул он на руки, державшие инструмент.
- Играла, - противным язвительным голосом поправили его. – А кроме меня ещё кого-то видишь?
- Да я и тебя-то нормально не вижу – Хирако пожал плечами.
Девка вылезла из воды и, повернувшись спиной, направилась куда-то.
- Стоять, - рявкнул Синдзи.
Девчонка недобро на него глянула из-за плеча:
- Чё надо?
- А разве ты не будешь мне рассказывать, что эта пустыня мой внутренний мир, что она пуста и мимолётна, как этот пепел?
- С чего вдруг я должна такую хрень молоть? Это же твой сон после очередного извращённого секса.
- Это чистилище для прожигателей жизни? – задал интересующий вопрос Хирако.
- Это хуйня, которая тебе снится, не надо сваливать все на чистилище. И вообще, вставай и домой вали, всю пустыню мне портишь, - замахнулась на него леди с саксом.
- А ты кто?
- Я только порождение твоей больной фантазии.
- А саксофон?
- Это волшебный сакс – закатила глаза девица, - если стукнуть им по башке, ты сразу прекратишь всякую ерунду говорить и придумывать. Просыпайся и не люби мне мозг.
- А как тебя зовут? – но тут же спохватившись, Синдзи замахал руками, - если это мой сон, ты должна быть тесно связана со мной…как тебя могут звать…эм… Полная хрень?
Девчонка смерила его взглядом, ясно говорящим: «Откуда такие идиоты берутся?». Она остановилась.
- У тебя осталась ещё одна попытка проснуться самостоятельно или я прибегу к помощи волшебства. А оно бьёт точно и больно.
- Ладно-ладно, не кипятись…а это не может быть вещий сон?
- Ты хоть слышишь, какую ерунду несёшь? О чем вещий сон-то? Ты резко ни с того, ни с чего окажешься в пустыне, да? Скорее небо на землю упадёт, чем с тобой произойдёт такая оказия, поверь мне. Это самый обыкновенный сон, где ты просто страдаешь ерундой. Вставай и иди домой, нечего по всяким магазинам шляться непонятно зачем.
Синдзи проснулся. Напротив него на кресле полулежа, рассматривал альбом с репродукциями Дали один давний-давний и очень близкий знакомый Айзена.
- Котэ-сан, - хмыкнул Хирако и сел. Черный плед сполз с плеч. Кондиционер всё ещё работал. Появилось ощущение лёгкого озноба. – Что ты тут забыл?
Собеседник оскалился, Синдзи имел удовольствие увидеть жемчужно-белые зубы, а с ними и довольно длинные клыки. Наверное, какое-то время Котэ-сан был самым любимым клиентом стоматолога. Диковатые глаза и синие волосы внешне создавали характерный образ, получившийся от смешивания клубного гламура и ночного кошмара. Кожаные штаны противно «скрипели» от каждого движения. Белая футболка лежала тут неподалёку от чашки с остывшим чаем.
- Назови меня ещё раз так, пацан, сильно пожалеешь.
- Правда, Котэ-чан? – рискнул Синдзи. Пока он здесь, Айзен не позволит его пальцем тронуть. А если выйдет, то… нет, он же не дурак выходить на улицу под ласковым взглядом Гриммджоу, а потом тут же огрести за углом.
- Сколько времени? – добродушно поинтересовался Хирако, потягиваясь на диване, краем глаза выискивая детали гардероба, раскиданные в произвольном порядке по полу.
- Я похож на часы? – мужчина равнодушно.
- Да. Большие, напольные, с хвостом вместо маятника и бегающими глаз… - Синдзи не успел договорить, его прижали к дивану. Основательно так, пресекая попытки выкрутиться.
- Не надо со мной так шутить. Я ж не Айзен, не стану терпеть твои выходки, - Гриммджоу больно схватил его за длинные волосы, заставляя выгнуться, - девочка-мальчик.
Синдзи от всей души рассмеялся. Он ничего не мог с собой поделать. Такая уж реакция была у организма на подобные критические ситуации.
Но парень никогда не был робкого десятка. Когда-то давно он занимался восточными единоборствами. Было это не так долго, как хотелось бы. Опять же вечная неугомонная натура, желание получить новые ощущения дали о себе знать, занятия довольно быстро приелись и были заброшены. Но кое-что Хирако ещё помнил. Краем глаза он имёл возможность видеть вцепившегося «кота». Благодаря тем же единоборствам у Синдзи была просто великолепная растяжка, а длинные ноги значительно упрощали задачу. Хирако умудрился приложить пяткой синеволосую голову и, пока противник отвлёкся, скинул его с себя. Синдзи мгновенно оказался на ногах, схватил плед и встал на манер укротителя быков, помахивая черной тряпицей:
- Котэ-котэ-котэ, - позвал парень.
Гриммджоу поднялся с явным желанием вдолбить любителя корриды в стенку как минимум, а, как максимум, пройтись по полудохлой тушке ногами.
Внезапно дверь отворилась, и из коридора появился блистательный Айзен в музыкальном сопровождении вечного джаза.
Его спокойствие немного поумерило пыл страждущих драки с кровью и выбитыми зубами.
Айзен невозмутимо переводил взгляд с одного на второго. Он покачал головой, разметавшиеся по плечам длинные волосы облагораживали его до неузнаваемости. Синдзи готов был поклясться, что почти незнаком с этим человеком. Поистине тяжело в таком мужчине признать кого-то, кто основательно вколачивал тебя в диван всего лишь пару часов назад. Хирако намотал плед на бёдра и, запустив руку в волосы, взлохматил их:
- Да мы ничего тут и не делали, ничего такого… - Айзен жестом приказал молчать.
- Я уверен, мне совершенно не нужно знать, из-за чего вы повздорили на этот раз. В это время дня, как мне кажется, мятный чай совершенно не будет лишним. Идём, Гриммджоу, - Соске развернулся и поманил его за собой, - пусть наш юный друг оденется.
Хирако и радовался, и тосковал одновременно. Он не любил Котэ, потому избавление от столь пылкого и неуравновешенного человека его только обрадовало, но Айзеновские чаепития он ненавидел всей душой и Гриммджоу, как казалось, разделял его взгляды. Отсалютовав средним пальцем блондину и получив воздушный поцелуй в ответ, мужчина тяжёлой походкой устремился за хозяином сего порочного в некоторых отношениях заведения. Громко хлопнула дверь, и шаги послышались уже на лестнице. Ступеньки скрипели им в такт. Синдзи спокойно вздохнул и начал одеваться. Он терпеть не мог грязную одежду на грязном теле. Это было так противно, навязчивое желание помыться лихорадочно зарождалось где-то в глубине души и начинало давить. Раздражение увеличивало только осознание простой истины – у Айзена он мыться не будет, по личной антипатии к чужому душу, а до своего из-за проклятой чайной церемонии доберётся ближе к ночи. Застёгивая школьные брюки, Хирако всматривался в небо, в поисках какого-нибудь самолёта. По его личному мнению, только на них и стоило смотреть. Облака вещь изжившая себя. Они скучны и безлики, а самолёты совершенно особенные. Она появляются из неоткуда и исчезают в никуда. Они бесстрашно рассекаются просторы, пронзая пушистые облака, унося с собой на огромную высоту. Высоту, где все проблемы кажутся мелочными и несущественными. Там есть только солнце и вечные холодные облака и живое ощущение, будто попали в страну вечного снега. Вот такими были самолёты в представлении Хирако. Когда он натягивал рубашку и завязывал галстук, взгляд его все ещё блуждал по бескрайним просторам. И уже собираясь уходить, он увидел стремительно поднимающуюся точку, оставляющую белый след.
Чаепитие тянулось бесконечно долго. Сумка с учебниками, сиротливо притаившаяся у дивана, напоминала о доме. Синдзи бы давно сбежал под каким-нибудь выдуманным на скорую руку несуществующим предлогом, если бы Айзен не сел расчесывать его спутавшиёся волосы. Иногда Хирако терялся в догадках, что Соске нравилось больше он сам, или длинные светлые волосы. Айзен был острожен и внимателен. Он осторожно начал процедуру с самых кончиков. Мастерски орудуя расческой, распутал даже самые мелкие и проблематичные узелки. Постепенно поднимался выше и выше. Синдзи млел, пропуская мимо ушей все советы, которые ему давали по уходу:
- У тебя концы секутся, знаешь? – шепнули в ухо. Тёплый воздух щекотал и невольно заставил съежиться.
Айзен неторопливо подбирался к логической развязке, убирая волосы в высокий хвост.
- Лучше косичку, - недовольно буркнул Гриммджоу, ему это всё порядком надоело, - будет девочкой выпускницей.
Соске ничего не ответил, только поцеловал парня в макушку. Внезапно зазвонил телефон. Синдзи повернул голову на раздавшийся противный звук.
- Я надеюсь, вы меня простите, - его тон не терпел абсолютно никакого возражения, Айзен удалился в кабинет.
Синдзи открыл глаза, свесил голову на бок. От застоявшегося запаха мяты начинала болеть голова. Напротив него Гриммджоу с видимым отвращением «смаковал» напиток. Синдзи поднес к губам свою остывшую чашку и сделал глоток:
- Дерьмовый чай – откоммментировал он. – Эй, ты схомякал все печеньки, - Синдзи только сейчас заметил пустую тарелку и одну последнюю печенюшку на тарелочке перед мужчиной.
- А чем мне ещё было заняться? Пялиться на ваши причёсвания-расчёсывания? Я что, баба, этим увлекаться? – Гриммджоу шлёпнул по руке, тянувшейся к его тарелке, - не лапай чужое. Надо было не с Айзеном цацкаться, а за печеньем следить, - Котэ был доволен собой. Это было видно невооружённым взглядом.
- У меня такое чувство, будто ты сюда есть приходишь.
- А ты трахаться, но я ж ничего не говорю.
- Ну, кому чего не хватает.
Котэ хотел возмутиться, но в кармане завибрировал телефон. Гриммджоу недолго думая вышел в помещение магазина. Синдзи остался в гордом одиночестве. У него появился реальный шанс обрести свободу. Его рука стащила трофейное печенье. Хватит этому противному Котэ.
- Я ушёл – шепнул Синдзи и, хлопнув дверью, сбежал через черный ход.
Он тут же припустил, опасаясь нареканий со стороны Айзена по поводу некультурности и дурацкой привычки хлопать его эксклюзивными дверьми, и чувствительных пинков Гриммджоу за стащенную последнюю радость.
Конечно, сам он её есть не стал. Возле дома был маленький парк, где по утрам очень редко ленивый Хирако бегал. И там стояла кормушка для птиц. Синдзи всегда казалось, самые жирные голуби обитают здесь. Он частенько способствовал увеличению их массы тела, скармливая хлеб, оставшийся от школьных завтраков.
Автобус долго не приходил, пару остановок Синдзи, сам себе удивляясь, преодолел пешком. Чуть позже, стоя в общественном транспорте, он с тоской смотрел на медленно спускающееся солнце, вечные толпы пешеходов, шныряющих по улицам, выползающих из подземных переходов; водителей, стоящих в пробках и нервно мусолящих сигареты; школьников, идущих с подготовительных курсов; вечные рекламные плакаты. Не было ничего особенного, что могло бы удивить его, заставить заново ощутить вкус жизни. Хирако просто всё надоело. Зависая на поручнях, он думал о вечной скуке и погоне за ощущениями, в которых пребывал. Что там новые ощущения, ему хотелось почувствовать хоть что-то. Разве он много просит? Разве он виноват, в серости своих будней? Он честно старался их разукрасить. Не получается. Как же скучно жить.
Хирако, гонимый своими обыденными мыслями, сошёл на конечной, и направился через парк к дому.
Жирные голуби ждали его появления и на разломанное печенье слетелись стремительно. Синдзи позабавило, как они выпихивают друг друга с кормушки, пытаясь дотянуться до лакомого кусочка.
Он порылся в сумке, доставая ключи.
Погода быстро портилась. Небо затянуло серыми тучами. Синдзи шёл по парку, приминая сочную зелёную траву. От невозможной духоты он весь вспотел, и рубашка прилипла к телу. Проливный липкий пот стекал по спине. Совсем как недавно с Айзеном. Изредка Хирако задал вопрос, зачем он это делает и не находил ответа.
Так было проще, но навязчивые вопросы периодически всплывали. Дождь начался, стоило ему зайти в подъезд и вызвать лифт. Чтобы только не слышать идиотскую музычку, которая вечно в нем, лифте, играла, Хирако заткнул уши.
Вся полнота звуков окружающего мира наполнила его, стоило только зайти в квартиру. Мать ещё не вернулась с работы. Первым делом Синдзи полез в душ. Смывая все ощущения прошедшего дня, он чувствовал себя счастливей всех счастливых. Хирако достал с полочки полотенце и обернул им мокрую голову. В другое завернулся сам и вышел из ванной. В пустой квартире было невыносимо тихо. Синдзи толкнул в сторону стеклянную балконную дверь. Серый город щедро поливало дождём. Изредка кое-где мелькала молния. Хирако молча смотрел на всю эту красоту, гадая, затопит ли дождь растущие в цветочном ящике на балконе петунии.
От соседей пролез толстый черный кот.
- Котя-сан, - поймал Синдзи незваного гостя и потащил внутрь. Завернув кота в полотенце, Хирако разлегся на кровати, прижимая животное к себе одной рукой, другой достал с прикроватной тумбочки ноутбук и включил его. Тут же заработала аська, и от Лизы пришло сообщение. Милая девушка в красках описывала, как завтра оторвёт ему яйца. Синдзи не очень понравился такой вариант развития событий, а, увидев, что Ядомару снова ему что-то печатает, он быстренько ушёл в «невидимки». Кот успокоился и смотрел за скачущими по кнопочкам пальцами разноцветными глазами, а потом и вовсе уснул. Синдзи достал телефон, сунул наушники в уши и последовал его примеру. Ему снилась необыкновенная музыка и девчонка в накидке, бьющая его волшебным саксофоном.
Ветер шумел листьями деревьев. Капли падали на крыши домов. Можно было представить, будто весь город умер или уснул. По крайней мере, Хирако Синдзи спал.
@темы:
fanfiction
-
-
19.07.2010 в 17:07как в каноне
и спасибо ))
-
-
19.07.2010 в 22:26А девочка из сна меня просто покорила
-
-
19.07.2010 в 23:06а вообще я сначала испугалась столь большого объема (не люблю большие тексты), но потом так понра, что прочла до конца не отрываясь! Супер!
-
-
19.07.2010 в 23:11-
-
20.07.2010 в 08:30и спасибо )) и Вам спасибо)
Shunder рада, что понравилось, спасибо)
Rin Okumura не люблю большие тексты а я люблю))
Рада, что понравилось)
Отдельное спасибо за фразу: "ты однолюб и многоёб"!)))) (можно в подпись ее утащить?)) так фраза довольно популярна и без меня) Забирайте)
-
-
21.07.2010 в 18:25-
-
21.07.2010 в 18:31-
-
15.07.2011 в 13:36Особенно проникнулась частью, где Хирако возвращается домой. А у вас есть ещё что-нибудь подобное но только повседневной тематики?
-
-
15.07.2011 в 13:52(не претензия, но обидно) Почему записи в вашем дневнике, которые я хотела бы прокомментировать, закрыты для отзывов публики? Но в избранное вас все же добавлю)))
Смое-самое - этот фанфик мне попался совершенно случайно, зацепило название. И за что вам огромная благодарность - он [фанф] не разочаровал!