[hiraizen]

Название: Сладких снов, принцесса
Автор: Рыжеухий свиногном
Бета, она же соавтор: Лиза-тян
Пейринг: Хирако/Айзен
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP
Размер: мини
Предупреждения: ООС, авторские фанонные глюки
Примечание: таймлайн Маятника

Розовый закат заглядывает в окно, окрашивая разложенные на столах бумаги нежным светом. Айзен, едва не тыкаясь носом в стол, что-то старательно выводит кистью. Хирако, не отрываясь от изучения переписи казенного имущества, бросает скучным тоном:
- Соуске, сделай клизму.
И хочется Айзену ответить: "Кому, тайчо? Вам? С удовольствием", - а нельзя, капитан же.
Вместо язвительной реплики лейтенант покорно кивает и с безразлично-унылым выражением лица отправляется в ванную, где на привычном месте находит так ненавидимую им клизму, всегда готовую к употреблению. Открывает стоящую рядом баночку с вазелином, набирает в клизму воды и тщательно смазывает спринцовку. Скривившись и напомнив себе, ради чего он регулярно проводит эту мерзкую процедуру, Соуске медленно вставляет резиновую грушу и нажимает на нее.
Изображать послушного и ответственного лейтенанта при капитане с богатым на подлянки воображением непросто, но Айзен ответственно подходит к любой работе, и его маска непогрешима, что бы не придумал Шинджи. Ему уже не больно - сказывается привычка. Когда вода прохладной струйкой поднимается вверх, лейтенант морщится, но не останавливается, представляя себе, как Хирако-тайчо и все остальные шинигами склоняются перед ним так же, как вынужден сейчас сгибаться он сам.
Однако это еще не самая неприятная часть. Закончив вливать в себя воду, Соуске выжидает несколько секунд, но кошмарное чувство, что его вот-вот разорвет, подкатывает как всегда неожиданно. Еще минута мучений и унижения - и все закончено. Айзен ополаскивается ледяной водой, скрипя зубами, и вытирается полотенцем.
Когда Соуске выходит из ванной, он чувствует себя легким, почти невесомым, и кажется, что вся грязь покинула его тело, но он знает, что это ненадолго. В кабинете его встречает обычная ехидная улыбка Шинджи, который, наконец, отрывается от бумаг, сладко потягивается и смотрит на лейтенанта, глаза которого скрыты за стеклами очков, а лицо как всегда спокойно и непроницаемо.
- Что встал, Соуске? - спрашивает капитан. - Раз уж не можешь как следует прибарахлиться, раздевайся, не тяни.
Не отрывая пристального взгляда от Хирако, Айзен нарочито медленно развязывает оби и стягивает с плеч косоде. Он знает, что Шинджи уже еле сидит на месте, что он заводится от одной только мысли о клизме, но не торопится. Пусть подождет. Как ждет он, прилежный и вечно понукаемый лейтенант.
Последний предмет одежды почти беззвучно падает на пол. Соуске стоит обнаженный, не двигаясь с места, а Хирако откровенно и бессовестно разглядывает его стройное тело, с которым он может вытворять все, что пожелает, но не торопится приступить к главному блюду. Айзен хорошо знает условия игры. Капитан всегда дает ему только один приказ - сделать клизму, а дальше он должен действовать сам.
Соуске обходит стол, склоняется над сидящим на стуле Шинджи и заставляет себя поцеловать его. Коротко мазнув языком по губам, он сразу же отстраняется и тянет за концы оби капитана. Развязывает пояс и, не глядя, кидает его на пол, забирается рукой под косоде и проводит пальцами по гладкой, безволосой груди Хирако. Больше всего на свете Айзен хочет сломать его тонкую шею, но вместо этого продолжает гладить светлую кожу, медленно освобождая капитана от формы, так явно демонстрирующей его превосходство.
Без хаори и косоде Шинджи похож на ощипанного куренка - полупрозрачная голубовато-белая кожа, выпирающие хрупкие косточки. Иллюзорная беззащитность Хирако нравится Соуске, и он неторопливо оглаживает острые плечи, наслаждаясь искусственной интимностью момента.
Шинджи поднимает руку, впутывает пальцы в густые каштановые волосы Айзена и с силой тянет за них, принуждая лейтенанта встать на колени и почти вжимая его лицом в свой пах. Тот молча стягивает капитанские хакама, развязывает фундоши и сразу же глубоко заглатывает. Хирако хрипло охает на вдохе и откидывает голову.
- Соси, Соуске, у тебя отлично получается.
Издевательская похвала вызывает у Айзена лишь желание сжать зубы, но он сдерживается. Как всегда. Цепкие пальцы капитана мягко поглаживают затылок, слегка надавливая, чтобы задать нужную скорость. От этой недоласки по спине лейтенанта рассыпаются колкие мурашки, его дыхание учащается, а движения языка становятся скорее чувственными, нежели механическими, как сначала.
Соуске медленно обводит языком головку, почти полностью выпустив член изо рта, и снова заглатывает, помогая себе правой рукой. Очки соскальзывают на кончик носа, он поправляет их левой рукой, но при следующем движении они снова падают, и дужка упирается в живот Шинджи. Капитан сквозь зубы выплевывает ругательство, срывает очки и отбрасывает куда-то в сторону, совершенно не заботясь об их сохранности.
Рассудок побуждает Айзена выразить возмущение столь небрежным отношением, однако язык не подчиняется ему, и лейтенант продолжает свое занятие. Разум медленно сдается и отключается, а губы и язык продолжают облизывать, поглаживать и щекотать, повинуясь ритму, задаваемому рукой капитана. Соуске чувствует, что Шинджи уже почти на пределе, теребит языком уздечку, но вдруг его резко дергают за волосы, вынуждая отстраниться и подняться с колен.
- Хватит, Соуске, ты славно потрудился, - выдыхает Хирако. - Теперь моя очередь.
Не дожидаясь ответа, капитан ловко опрокидывает своего лейтенанта прямо на заваленный бумагами стол, почти зло кусает его шею, лихорадочно ощупывает бедра, щекочет кожу длинными волосами. Попутно Шинджи окончательно избавляется от хакама и фундоши, резко дергает Соуске за ногу и переворачивает его лицом вниз. Айзен утыкается лицом в бумагу, в которой узнает отчет, который еще утром отдал капитану на подпись. Тот его даже не просмотрел. Но это пока что неважно - громыхает ящик стола, и скользкие пальцы дотрагиваются до входа.
- Ты все сделал, как надо, Соуске-бо? - шипит Хирако на ухо лейтенанту. - Если хоть немного схалтурил, я тебя в Хуэко Мундо отправлю.
Шинджи железной рукой вдавливает голову Айзена в стол и не видит, как его губы искривляются в злой ухмылке, совсем не свойственной зануде-лейтенанту. Тонкие пальцы проникают в его тело, смазывая все еще раздраженную после неприятной процедуры кожу, двигаются внутри, и Соуске пытается не думать о том, что сейчас произойдет. Хоть это далеко не первый их раз, он все не может смириться с ролью игрушки капитана. Хирако резко убирает руку и хлопает лейтенанта по упругим ягодицам, пальцы левой руки зарываются в его растрепанные волосы.
- Молодец, Соуске, хорошо постарался, - шепчет Шинджи, резко входя сразу наполовину.
Айзен не издает ни звука, ощущения не настолько неприятные, чтобы шипеть или, не приведи Ками, ныть. Но Хирако не нравится, когда его игрушка молчит, и он одним толчком входит до конца. Ему и самому неприятно, но ради глухого грудного звука - не понять, стона или хрипа от резкого выдоха - капитан пойдет и не на такое. Он согласен трахать Айзена до умопомрачения, лупить его по заднице даже собственным занпакто, оскорблять и подкалывать, чтобы хоть на мгновение увидеть истинное лицо лейтенанта. Неважно, что оно будет выражать - ненависть или наслаждение, все подойдет, но ему нужны настоящие эмоции, а не тщательно выверенная последовательность мимических выражений и жестов.
- Ты мой, Соуске, - говорит Шинджи, снова шлепая лейтенанта по заду, и начинает быстро двигаться.
Хирако знает, как сделать ему приятно, он быстро находит нужный угол, и Айзен вздрагивает всем телом, ощущая укол острого, почти болезненного удовольствия. Он крепко сжимает зубы, изо всех сил стараясь сдержать рвущийся наружу стон. Соуске готов терпеть сколько угодно, лишь бы не тешить самолюбие Шинджи, демонстрируя свою слабость. Их противостояние не прекращается ни на секунду - Хирако из кожи вон лезет, пытаясь заставить Айзена выдать себя, а тот упорно цепляется за маску спокойного равнодушия и безразличия.
Пальцы капитана смыкаются на твердом члене лейтенанта - в такой ситуации возбуждения не утаить. Хирако довольно хмыкает Айзену между лопаток, несколько раз быстро проводит рукой по стволу и, дождавшись все-таки сдавленного стона, убирает ладонь. Соуске опять стискивает челюсти - игра продолжается, он прекрасно знает, какая роль ему приготовлена, но снова и снова пытается выбиться из сценария.
- Ну же, Соуске, - голос Шинджи прерывается из-за быстрых толчков, - давай, поласкай себя. Тебе же хочется. Я тебе помогать не буду, и так тружусь в поте лица.
Айзен держится из последних сил, но напряжение, скопившееся в теле за долгие часы покорности и напускной вежливости, требует немедленного выхода. Пальцы почти против его воли тянутся к члену и принимаются ласкать, сначала медленно, будто украдкой, а потом все быстрее и быстрее. Он еще пожалеет об этом, в очередной раз проклиная свою жалкую природу, но это будет потом, а сейчас Айзен слишком возбужден и не обращает внимания не то, что тело предает его, выгибаясь и двигаясь в бешеном ритме, задаваемом капитаном.
Захваченный коротким, но оглушительным оргазмом, Соуске не замечает, как Шинджи до боли вдавливает его в столешницу и сильно сжимает зубами плечо. Кончив, Хирако сразу же выходит, нашаривает на полу косоде Айзена и тщательно вытирается им, окидывая распластанного по столу лейтенанта осоловелым взглядом.
- Я всегда знал, что ты плохой мальчик, Соуске, - с довольной улыбкой тянет он. - Никогда бы не подумал, что такой зануда, как ты, может дрочить с таким энтузиазмом.
Лейтенант молча кривится и подбирает фундоши и хакама. Он никогда не признается не то что капитану, а даже самому себе в том, что получает постыдное, но ни с чем не сравнимое удовольствие от этого практически насильного секса. Айзен, конечно, не глупец, чтобы игнорировать физиологическое удовлетворение, но его он легко списывает на банальную реакцию тела. Мысли же о том, что он ловит кайф от подчиненной, зависимой роли унижаемого уке, лейтенант вполне успешно загоняет в дальний угол сознания.
- Соуске, ты уверен, что взял свою одежду? - интересуется Шинджи. - Может, все-таки сначала найдешь очки?
Айзен молча бросает вещи, обводит кабинет прищуренными глазами, но толку от этого мало. Ему не остается ничего другого, кроме как встать на четвереньки и обшаривать пол руками почти вслепую. Хирако наблюдает за его мучениями, даже не думая о том, чтобы предложить помощь.
- Яре-яре, какой вид! - капитан даже фальшиво присвистывает, любуясь обнаженным задом лейтенанта, на котором еще виднеются отпечатки его ладоней. - Не рановато ли я оделся? Как насчет второго раунда, а, Соуске-бо?
- Не думаю, что стоит, - отвечает Айзен. - Завтра нам предстоит очень много работы.
- Ну и что? - презрительно фыркает Шинджи. - Не мне же весь день на больной заднице сидеть!
Однако предложение он не повторяет, достает из ящика стола расческу и начинает приводить в порядок спутавшиеся волосы. Найдя, наконец, очки возле противоположной стены, Соуске принимается разбирать свою сваленную в кучу одежду.
- Надо же, даже не разбились... - сообщает Хирако, мельком оглядывая Айзена. - Повезло тебе на этот раз.
Рабочий день закончен во всех смыслах, лейтенант выполнил свои обязанности, уставные и не очень, и отправляется домой. В дверях его настигает очередная издевательская реплика.
- Что, даже не поцелуешь на прощание?
Соуске оборачивается и вопросительно смотрит на Шинджи. Тот громко хохочет и машет рукой.
- Да забей, я пошутил. Сладких снов, принцесса!